Война за Русь: Украина позарилась на потерянное имя России

Неудобный народ

Проблемы русских в России начались с приходом к власти большевиков. Борясь с Российской Империей, Ленин видел врага и в её государствообразующей нации. Именно русские в России были основной массой носителей образования, критического мышления и национальной воли, а значит и главным противником задуманной коммунистами диктатуры.

Для борьбы с "шовинистической великорусской швалью" Ленин прямо поощрял политическую русофобию.

"Антирусский национализм есть оборонительная форма, некоторая уродливая форма против национализма русского… Не беда в том, что в некоторых республиках этот национализм оборонительный превратился в наступательный". (XII съезд, стр. 488–492).

"Интернационализм со стороны угнетающей или так называемой "великой" нации должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое бы возмещало со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически". (ПСС, том 45, стр. 359).

Поэтому русские в СССР оказались единственным народом "братской семьи", не имеющим ни своей компартии, ни своей национальной территории. Это проклятие СССР передал по наследству Российской Федерации. До 2005 года, когда День народного единства сделал патриотизм правилом, тема русских была стоп-словом на СМИ, русские движения автоматом записывались в маргиналы и выталкивались за рамки закона. Но и после этого слово "русский" до сих пор вызывает рефлекторные корчи либералов.

В одном из выпусков программы "Своя правда" на НТВ вице-спикер Госдумы Пётр Толстой поправил собеседника, назвавшего его "российским ястребом", и заменил слово "российский" на "русский". Чуть позже к нему обратились как к "российскому депутату", Толстой повторил, что он русский депутат. Политолог Игорь Минтусов написал об этом тревожную заметку для одного крупного телеграм-канала – дескать, происходит "легитимизация русского национализма", "Кремль мобилизует россиян националистической риторикой на гибридную войну против Запада".

Однако после этого выпуска ничего не изменилось – Минтусов боялся напрасно.

Как же так случилось, что "русский депутат" в России – нечто опасное и недопустимое, а "русская водка" – нормальное?

Как Русь превратилась в Россию

Более семи столетий Русь пребывала Русью. "Приходила Русь на Царьград", – пишет летописец Нестор. "Он в эллинах и римлянах царство Богу покорил – ты же в Руси", – говорит митрополит Иларион Владимиру Крестителю. "О Русь! Уже за шеломянем еси", – восклицает певец "Слова о полку Игореве".

Слово "Россия" впервые появляется в книгах византийского императора Константина Багрянородного как транскрипция слова "Русь", которое греки, видимо, не могли выговорить, как и имя князя Святослава, названного ими "Сфендославос". Из византийских книг "Россия" идёт дальше, в европейские книги и карты. На карте Фра Мауро 1459 года русские земли разделены на пять регионов – Rossia Rossa, Evropa Rossia, Rossia Sarmatia, Rossia Biancha и Rossia Negra. Видимо, в общении иностранных дипломатов с царским двором "Россия" так и закрепляется в официальном делообороте. Однако и спустя почти век на царской печати 1630–1640 годов Алексей Михайлович именуется царём "всея Руси". И только ещё через четверть века, на большой царской печати 1667 года – "всея Великія и Малыя и Бѣлыя Россіи Самодержецъ". В 1721 году Пётр принимает титул "Самодержец Всероссийский".

Слово "Ро́ссия" отражает величие царской власти, простёршейся над огромной землёй, населённой разными народами. Но в нём уже нет духовно-кровной связи "Русь – русские". И эта потеря не прошла даром. Следом потерялось правильное ударение, а затем и понимание принадлежности страны народу.

Франция – для французов, Россия – для…

Напуганные "русским национализмом" господа минтусовы не замечают, что в мире, кажется, нет страны, которая называлась бы не именем своего народа. Кроме России.

Во Франции живут французы. В Индии – индийцы. В Соединённых Штатах Америки – американцы. В Австралии – австралийцы. В Польше – поляки. В Китае – китайцы. В Швеции (Sverige) – шведы (svensk). В Германии (Deutschland) – немцы (Deutsche). И так далее. И это логично. Ведь "Родина" – это ответ на вопрос "чья?" Земля этого рода, этого народа. Чья же родина Россия – россиян? Но такого народа в России нет, простите. Он существует только виртуально – на страницах СМИ.

Во всём мире вместе с гражданством страны человек принимает имя её основного народа, забывая своё. Переселяясь во Францию, алжирец становится французом. Эмигрирующий в США японец становится американцем. Происходит синтез. Но вошедшие когда-то в Россию армяне, грузины, таджики, киргизы, казахи, чукчи, якуты и прочие не стали "россиянами" и за сотни лет. Не потому ли, что "россиян" никогда не существовало? Ведь нельзя же стать тем, кого нет?

"Русский" в своё время стало общим именем множества племён на территории Руси. Потому что Русь – это имя идеи. И этот синтез должен был продолжаться дальше, однако волей стихийной мысли или придворной интеллигенции был перенаправлен в несуществующее русло. В результате он прекратился. Сегодня каждый малый народ в России имеет свою маленькую родину, как свою комнату в коммуналке. У них свои флаги и гербы, даже свои конституции и суверенитеты. Только русские, как беспризорники, в этой коммуналке не имеют ни своего угла, ни флага, ни права на имя.

Святая Русь

Русь всё ещё жива – в наших сердцах и душах. Желая выразить особое чувство к своей Родине, русские называли и называют её именно Русью. Возьмите "Русь" Есенина, Блока или любого другого русского поэта и замените её на "Россия" – смысл потеряется.

Но есть ещё более удивительная "привычная странность" – Русская Церковь, которая так и не стала Российской. Хотя казалось бы – почему ей не последовать за государством? Что такого в слове "российский", что подходит власти, но не лепится к Кресту и Богу? Отсутствие святости? Почему якуты и татары могут принадлежать Русской Церкви, но не могут Руси, кто так сказал?

Русская Церковь осталась верна Руси и не подчинилась воле, переименовавшей её. Русью мы и остались по своей реальной, неканцелярской сути, к которой не клеится "россиянин".

Парадокс, что сама заграница, откуда пришло к нам Rossia, забыла это имя. И там название нашей страны по-прежнему, как и много веков назад, звучит и пишется как:

Russia – в английском

Russie – в французском

Russia – в итальянском

Rusia – в испанском

Russland – в норвежском

Rusland – в датском

Rusya – в турецком

Русия – в болгарском

Русија – в сербском

Rrusastan – в армянском

Ruseti – в грузинском.

Даже иностранцы называют нашу страну "Русью", по имени её основного народа. Но мы сами почему-то называем её иначе.

Русь, как Китеж, ушла в другое измерение, вместе со своими смыслами, болью, слезами и пролитой за неё кровью. Заменившая её "Российская Федерация" стала мёртвой смысловой зоной между русскими и государством. Она словно бьёт по рукам – "это не твоё, русский, это для россиян". Она даёт некоторым даже право для нового отсчёта нашей истории, выбрасывая за борт всё, что случилось до 1990 года. Даже право закрывать рот тем, кто хочет называть себя "русским депутатом".

И тут это наконец заметили в Киеве.

Брошенный меч подберут враги

Идею "Украины-Руси" советники Зеленского не сами придумали. В 1898 году её сформулировал в своей книге "История Украины-Руси" Михаил Грушевский, идеолог украинского сепаратизма. По мнению публициста Андрея Медведева, если Киев собирается использовать сценарий Грушевского для перезагрузки украинского проекта, то это не шутка, а серьёзный вызов. "Это попытка создать ложный "русский проект", ибо украинский совсем убог", – поясняет он.

Мысль обернуть Украину в образ Руси приходила в голову не только украинским сепаратистам, но и их американским кураторам, отмечает политконсультант Игорь Дмитриев, цитируя американского специалиста по СНГ Пола Гобла. В интервью украинскому "Апострофу" тот объяснял, что украинцам не следует бояться русского языка. По его словам, русскоговорящие украинцы будут вызовом не столько для украинцев, сколько для самих русских России. Следующим этапом должно стать дробление русской идентичности на региональные – "сибирцев", "казаков", "восточных".

Инженер и писатель Дмитрий Конаныхин ещё более резок в своём телеграм-канале. По его словам, после фиаско "либерального Привоза" в 2012-м американские хозяева Украины "явно решили качать Россию через самую главную уязвимость нынешней  России – положительную дискриминацию русского народа в области культуры, мировоззрения и образа будущего":

И делать особо ничего не надо – в центральных "культурных" институциях десятилетиями, поколениями развивается самая махровая русофобия; естественно, что новые левацкие комиссарки из Высших школ экономики и прочих Сколковых в одну калитку, как российские футболисты, проиграют столкновение с националистической идеологией русских европейцев из Киева, Львова и Минска. Несколько десятков модных хитов типа "Воины света", грамотно распиаренные сериалы, голосистые рок-группы и образ Русской Европы – и никакие политтехнологические куклы не спасут, и никакие согнанные по разнарядке, с рекордами массовости "Бессмертные полки" не выручат.

По мнению Конаныхина, времени у нас осталось меньше пяти лет, в 2023-м начнётся хаос – к выборам президента России.

Что с того?

Ситуация очевидна – России пора повернуться лицом к своему государствообразующему народу, снять табу на "русский" везде и во всём. Иначе вакуум русской национальной политики грозят заполнить вражеские инфильтранты, которые соберут в кучу все проблемы России и зажгут на ней "русский майдан". Однако Русь, которую они хотят использовать для этого, – обоюдоострое оружие. И его можно легко обернуть против них самих.

Отказываясь от попыток раздувать "украинство", Киев тем самым признает идейное банкротство – и своё, и "украинской идеи". Она не работает. Тем самым Киев раскрывается для удара тем самым мечом, к которому протягивает руки.

Если украинства не существует, то не существует и Украины. Если существует Русь, то её границы начинаются под Ужгородом и Одессой и заканчиваются под Мурманском, Норильском и на Курилах – везде, где люди называют себя русскими.

Мы грешны перед Русью тем, что оставили её в пыльном чулане своей истории, забыв, что так должна называться наша страна. Мы должны теперь как можно скорее взять её в свои руки, пока это не сделал враг.